НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ АНО «ИНСТИТУТ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА» ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА АНО «ИНСТИТУТ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА».
Быть не как все
(вместо некролога С.А. Ковалева)
Таких слов от Сергея Адамовича Ковалева я никогда не слышал и уже не услышу – он ушел из жизни 9 августа в 90 с лишним лет.
Но хочется думать, что мой старший друг, основатель и неизменный руководитель Института прав человека не стал бы сильно возражать против этой формулы при всей нечеткости понятия «как все».
По крайней мере, сам Ковалев с ранних пор жил своим умом и совестью, не подстраиваясь под общепринятое «быть со всеми сообща и заодно с правопорядком». (Последний в данном случае ассоциируется с советскими неправовыми законами и практиками). И в отличие от многих из нас он сознательно не хотел так жить, с молодости понимая, что честное существование в СССР невозможно без отказа быть как все.
После такого введения можно было бы приступить к изложению биографии Сергея Адамовича – но не пишу некролог, да и о ней теперь любой может узнать скорее и больше, не отходя от компьютера или гаджета. Поэтому отмечу лишь, что этот человек около полувека прожил гражданином своей страны и всего мира, став постепенно и неизменно знаковой фигурой и символом того типа людей, с которыми прочно связаны понятия прав человека и «гамбургского счета». Причем счета, предъявляемого сначала к себе, а потом уж к другим и, прежде всего, к власти и ее безоговорочным подданным. Будучи одним из нас, со своими слабостями и ошибками, он стал Личностью, которую ценила часть современников, некоторые тянулись к нему, но многие не понимали или не принимали.
Проведя поблизости от Ковалева последние 25 лет его жизни, представляется уместным отметить самое важное для меня в этом страстном (подчас пристрастном) и последовательно мыслившем человеке. А он таким и был в полном смысле слова…
Сергей Ковалев принадлежал к плеяде замечательных людей, которых с разных сторон называли шестидесятниками и диссидентами. Они почти все были интеллигентами. Многие в первом или втором поколении, детьми послевоенного и послесталинского освобождения от самых страшных пут насилия над личностью, не только физического, но и мировоззренческого. К тому же эти люди почти поголовно получили хорошее образование и занимались творческим трудом, довольно востребованным советской властью в те годы. Широта мысли и общечеловеческий кругозор, интеллектуальные занятия, хотя за редкими исключениями на государственных «хлебах», позволили им стать свободными людьми в несвободной в целом стране.
При этом лучшие из них обладали тем, что отличает русского интеллигента от отечественных же «образованцев» и большинства зарубежных интеллектуалов того времени – повышенным чувством справедливости и совестливостью – не только на словах, но и в каждодневной жизни в социуме.
Все это вместе взятое сформировало и отличало Ковалева и ряд его друзей, что довольно быстро (уже к середине 60-х годов прошлого века) было осознано не только ими самими, но и в «среде их обитания» и, конечно, вездесущей властью. Начался период противостояния кучки мирных несогласных (при по большей части молчаливой и пассивной поддержке порядочных людей их же круга) с аппаратом советской пропаганды и насилия, облаченного в правоподобную форму законности и государственной безопасности.
Но я не о событиях того времени, длившихся практически 20 лет, а о замечательных людях ковалевской закваски и образа действий. Кто-то, дожив в нашей стране или вернувшись из вынужденной эмиграции к началу 90-х, стал публичной фигурой – депутатом, публицистом, правозащитником, но многие – частными людьми. И что важно: они не стремились быть успешными в бизнесе или при власти, не рвались занимать государственные должности или возглавить общественные организации. (Так, не представляю в одном из этих качеств Ларису Богораз и Татьяну Великанову, Александва Лавута и Юрия Шахановича). При том, что не всем дано быть политиками или крупными общественными деятелями…
Сергей Ковалев мог быть такой фигурой и очень быстро стал ею в новой России. Не стоит перечислять его многочисленные посты и позиции на государственном поприще и в некоммерческом секторе – они более-менее известны. Как и его немалые достижения по части гуманизации нашего общества, верховенства права и защиты жизни многих своих сограждан. Причем в самые ключевые моменты нашей трудной истории последних тридцати лет.
Удалось ли Сергею Адамовичу повлиять на ее ход? И да, и нет – все зависит от взгляда на теперешнее положение вещей в сравнении с разными отрезками нашего развития за полвека, что прошли с начала периода разморозки общественной жизни, которой он столько способствовал и за что немало пострадал. Но точно могу сказать, кем Ковалев не смог бы стать: государственным и иного рода деятелем, который пригоден при всех режимах и сменах общественного климата, чиновником или руководителем/менеджером корпорации негосударственного типа.
Такие личности «выламываются» из любой организованной по общим правилам структуры, они неудобны для повседневной рутины, связанной с явными и неявными стандартами общежития, часто не по совести, а по обстоятельствам, с учетом необходимости вынужденных уступок по принципиальным вопросам.
Сказанное не означает, что Ковалев был «выше» обычных людей или хотел выглядеть «из ряда вон выходящим». Он «просто» представлял собой Личность, которая формирует Историю, а не плывет по ее течению вместе с большинством «попавших» в эту реку. Таких людей всегда было очень мало и особенно не хватает в наше время в нашей стране. Их хорошо бы лучше понимать и ценить еще при жизни. Или хотя бы сразу после ухода из нее.
P.S. Не забыть сказать еще об одном – о наднациональном характере идей и мечтаний Сергея Ковалева. Будучи гражданином своей страны и постоянным критиком действий ее властей, он отчетливо понимал, насколько человечество взаимосвязано и чем дальше, тем больше. И что без решения глобальных задач с позиций верховенства права в международных отношениях на основе соблюдения прав каждого человека, где б он не находился, никакого продвижения к лучшему невозможно. В том числе и в его многострадальной стране. И что именно поэтому мы должны показывать пример того, как освобождаться от скреп, консервирующих печальный и трагический опыт России. Не позволив замкнуться на привычках и традициях, стать открытыми миру и на равных, но не поучая, участвовать в его преобразовании.
Сергей Ковалев не был мечтателем, олицетворяя собой прагматику рационального идеализма самого высокого образца!
Валентин Гефтер
(в память о друге и коллеге вскоре после его кончины 9.08.2021)